Рекламное агентство «Р.И.М.» имеет солидную репутацию на рынке «пиаровских» услуг. Предвыборные кампании генерала А. Лебедя, движения «Наш дом Россия» непосредственно связаны с деятельностью агентства.
Сегодня гость нашей редакции — генеральный директор агентства «Р.И.М.», вице-президент Российской Ассоциации Рекламных Агентств Игорь Владимирович Писарский.
— Игорь Владимирович, в прошлом вы — архитектор. Почему вы выбрали эту профессию?
— Какое-то время я учился в специализированной детской художественной школе. Мне нравилось черчение. Так что выбор профессии не был случаен. В 1984 году закончил Московский архитектурный институт по специальности «градостроительство». Затем работал в Моспроекте-2, в мастерской, занимался реконструкцией Центра Москвы. После службы в армии вновь вернулся в Моспроект-2 и примерно через год поступил в очную аспирантуру МАРХИ. Защитился, получил кандидатскую степень. Тема моей работы была связана с реконструкцией исторического центра города. Как архитектор я участвовал в крупных конкурсных проектах. За плечами — пять выигранных конкурсов, в том числе два международных.
— То есть можно говорить о том, что ваша карьера складывалась успешно…
— Да. Все складывалось успешно. Благодаря участию в международных конкурсах удалось побывать за рубежом, посмотреть мир. После окончания аспирантуры естественным продолжением карьеры могла стать преподавательская работа. Но вакантные места на кафедре «градостроительство» (а именно такой была моя специализация) отсутствовали. Была вакансия на новой кафедре — «дизайна», и я решил там остаться. Однако опыта работы дизайнером я не имел. Но, к счастью, в этот момент подвернулась возможность поработать им в одном из первых рекламных агентств. Это было агентство «Метапресс». Руководил им Владислав Юрьевич Сурков, который, на мой взгляд, является одним из основателей отечественного «пиара». Я начал работать, а далее «понеслось». Какое-то время я работал дизайнером, затем стал арт-директором, а позднее занял должность гендиректора. И, наконец, в 1993 году я создал собственное агент-ство «Р.И.М.»
— С чем связан столь стремительный карьерный рост?
— Во-первых, мне очень нравилось заниматься тем, чем я занимался. А во-вторых, ну, наверное, умный… (смеется).
— Что означает название агент-ства — «Р.И.М.»?
— Р.И.М. — это аббревиатура: реклама, информация, маркетинг. Начинали мы как рекламное агентство с элементами public relations. Однако на сегодняшний день основная область нашей деятельности — public relation. Помимо этого мы занимаемся различными проектами в области фандрайзинга…
— Игорь Владимирович, слишком много иностранных терминов. Давайте начнем с public relations…
— Public relations — это система связей с общественностью. Попытаюсь объяснить просто. Все мы живем в обществе и, как известно, не свободны от него. А общество — это определенное информационное пространство. И если, предположим, фирма занимается тем, что умеет делать: производит продукты питания, строит дома, оказывает услуги — то ей необходимо, чтобы о ней знали, чтобы она определенным образом «выглядела» в глазах как потребителя, так и конкурентов. Или возьмем, к примеру, политика. Он нуждается в том, чтобы его деятельность была известна и воспринималась доброжелательно. Мы берем на себя все проблемы организации или конкретной персоны по взаимодействию с внешнем миром. Формирование общественного мнения и есть наша главная задача.
— На сегодняшний день политики составляют основную клиентуру вашего агентства?
— Отнюдь нет. Среди наших клиентов — известные фирмы-товаропроизводители, финансовые структуры
— Давайте представим реальную ситуацию. Я — директор крупной компании. Какой смысл мне обращаться к вашим услугам, если я могу выбрать журналиста и напрямую заказать ему статью о своей фирме…
— Заказ статьи — один из «пиаровских» приемов. Кстати, мы им почти не пользуемся. Да, вы можете купить журналиста (а после августовского кризиса журналисты стали более покупаемыми). Но возникает вопрос: а что вы, собственно, хотите? Если вам просто нужно увидеть свою фотографию в газете, то тогда есть смысл заказать статью. Но если ваша задача — создание имиджа фирмы, то, во-первых, необходимо ее четко осознать и сформулировать, во-вторых, подобрать инструменты для ее решения. И одной статьей здесь не ограничишься, ибо задача решается продуманным комплексом определенных средств.
— Где вы обучались PR-деятельности?
— Нигде не обучался. Можно сказать, что я самоучка. Учась в свое время в аспирантуре, я не вылезал из библиотек. В архитектуре мне прежде всего были интересны теоретические разработки. И когда я занялся PR, то понял, что здесь непаханое поле для реализации каких-то схем, которые можно выдумывать самому. Занимаясь практикой PR, я до сих пор не осилил ни одной из общепризнанных книг в этой области. Мне просто скучно. Да, я могу почерпнуть из них некоторые чисто методологические вещи. Но не более того. Кстати, в то время когда я начинал заниматься PR, никаких учебных заведений в этой области не существовало. Это сейчас появились какие-то курсы, факультеты в институтах.
— Игорь Владимирович, объясните популярно: чем реклама отличается от public relations?
— Если предельно доступно и даже несколько утрированно, то реклама может умножить продажу вашего товара (услуг), но она не в состоянии сделать так, чтобы вас полюбили. И этим как раз занимается «пиар».
— То есть, реклама и «пиар» — разные виды деятельности, никак не соприкасающиеся друг с другом?
— «Рекламщики» считают, что «пиар» — это труднопрогнозируемый эффект, невозможность четко просчитать результат, и вообще, это некая эфемерная конструкция. По их мнению, проблемы можно решить средствами рекламы. «Пиарщики» полагают, что реклама — это часть процесса коммуникации, а самим процессом руководят они. Однако, на мой взгляд, истина, как обычно, находится посередине: реклама и PR являются взаимодополняющими видами деятельности.
— Есть ли какая-либо специфика у российского «пиара»?
— Специфика в том, что у отечественного «пиара» нет сколь-либо длительной истории. Наш «пиар» сформировался быстро, и практически на «ров-ном месте». Хотя было бы ошибкой полностью отрицать наличие управления общественными связями в советский период. Это был некий специфический и совершенно закрытый вид деятельности. «Пиар» как коммерческая деятельность сформировался за последние 7−8 лет и развивался достаточно быстрыми темпами. Специфическая российская ментальность породила и свой «пиар». Поэтому те иностранные «пиар"-структуры, которые работают в России, в большинстве своем сотрудничают с западными фирмами.
— Специалист по PR… Кто он?
— Поскольку до последнего времени такой специальности просто не сущест-вовало, то можно проанализировать, кто этим занимается сейчас. В основном это журналисты. Чаще других — выпускники МГИМО. Работают психологи. Иногда встречаются и люди самых неожиданных профессий. Я тому наглядный пример.
— Как вы уже упомянули, одним из направлений работы агентства является фандрайзинг. Что это такое?
— Фандрайзинг — это особый вид деятельности, появившийся на российском рынке 2−3 года назад и направленный на привлечение ресурсов (и не только финансовых) для реализации определенных проектов — культурных, спортивных
— Как я понимаю, вы привлекаете деньги под определенный проект, а за это ваша фирма получает какую-то долю…
— Схема верная. Но наша деятельность не ограничивается одним привлечением средств. Это было бы неинтересно, да и просто нерентабельно. Если спонсор дает деньги, то подразумевается и его спонсорский «пакет» — определенная отдача от вложенных средств. Это может быть реклама его фирмы, «пиаровская» поддержка и многие другие составляющие «пакета». Мы этим тоже занимаемся.
— Известно, что в свое время вам удалось заключить контракт с правительством Москвы под проект празднования 850-летия города…
— У нас с московским правительством действительно существуют тесные связи. Но я хочу сразу отметить — правительство Москвы не Имеет своей доли собственности в агентстве «Р.И.М.»
С нами интересно работать потому, что мы умеем привлекать именно спонсорские деньги, а не «залезать» в городскую казну. Да, мы придумали веселое и лихое действо, предложив мэрии сделать его вместе. Положительный ответ с их стороны предусматривал только условие — мы находим деньги. И мы действительно сумели убедить крупные компании вложить деньги в проект. Существуют инвестиции, которые подразумевают прибыль за определенный срок в соответствии с разработанным бизнес-планом. Но есть и спонсорство, приносящее, как я уже говорил, не денежную прибыль, а прибыль иного рода — хорошую рекламу товара, определенный имидж
— Игорь Владимирович, давайте поговорим о ваших сотрудниках. Сколько людей работает в штате агентства?
— Агентство, даже по нынешним российским стандартам, небольшое. На постоянной основе у нас работает около 25 человек, включая технический персонал (секретари, водители, уборщица). Но наше агентство исповедует «зонтичный» принцип работы. Что это значит? Мы много работаем в регионах и имеем там своих представителей. У нас есть возможность формировать целые региональные команды. Таким образом, получается, что «ручка от зонтика» — это наша московская структура, от которой во все стороны расходятся «лепестки».
— Кто ваши сотрудники с точки зрения их профессиональной принадлежности?
— У нас работают самые разные люди. Среди наших менеджеров есть бывший авиаконструктор-оборонщик, есть человек с философско-психологическим образованием (по роду своей деятельности продюсер), есть сотрудница, имеющая образование переводчика, ну и так далее.
— В общении с подчиненными вы руководствуетесь личностным подходом или предпочитаете объективность и беспристраст-ность?
— Я бы предпочел беспристрастность. В этом случае, наверное, можно было бы говорить о некой «правильности», абсолютной рациональности моих решений. Но, честно говоря, быть беспристрастным и объективным я не могу. Не получается.
— Игорь Владимирович, вы не производите впечатление человека, способного учинить «разнос» подчиненному…
— Да, это верно. Мой стиль руководства достаточно мягкий (отчасти — к сожалению), поскольку сама атмосфера в коллективе чисто дружеско-приятельская. У нас отсутствует авторитарность. Хотя я не могу сказать, что решения принимаются коллегиально. Все-таки это моя прерогатива.
— Вы сейчас охарактеризовали ваш стиль руководства, но при этом добавили эпитет «к сожалению». Почему «к сожалению»?
— Дело в том, что подобный стиль общения расслабляет, и порой от людей сложно требовать соблюдения жесткой дисциплины и жестких правил. Трудно человека наказать, хотя понимаешь, что иногда это необходимо сделать.
— Но, наверное, есть и положительные стороны?
— Есть. Мы доверяем друг другу. Порой сотрудники готовы работать даже в ущерб личной выгоде, так как ощущают свою причастность к единой команде.
— Можно ли говорить о том, что на работе вы «пашете от зари до зари»?
— Нет. Вообще я ленивый человек. Очень напрягаться не люблю. Мой рабочий день организован таким образом, что я работаю не слишком много. Обычно начинаю работу в десять утра (хотя могу себе позволить и опоздать) и заканчиваю не позже семи вечера. Другое дело, что мне порой трудно отделить отдых от работы: мои вечерние посиделки с друзьями, коллегами, партнерами являются частью моей профессиональной деятельности. Это, как говорится, «в кайф». А вот сидеть в офисе, писать бумаги или отчитывать подчиненных мне совершенно неинтересно.
— Ваше архитектурное образование как-то помогает вам в нынешней работе в качестве политтехнолога?
— Строго говоря, я не являюсь политтехнологом. Дело в том, что всякие выборы распадаются на два больших блока. Существует блок, связанный с организацией штабного строительства, работы с людьми
— Не смогли бы вы сформулировать основополагающий принцип вашей деятельности?
— В своей работе я руководствуюсь идеологией здравого смысла. Работа должна быть организована просто, эффективно и целостно.
— Что доставляет вам наибольшее удовлетворение в работе?
— Мне просто нравится заниматься этим делом. Наверное, я покажусь не слишком оригинальным, если скажу о том, что приятнее всего видеть результат своего труда. Когда некие трудноформулируемые и абстрактные вещи: информационный поток, организация взаимодействия со СМИ, позиционирование имиджа вдруг выливаются в конкретный, осязаемый результат — рост объема продаж товара или услуг, реальное признание фирмы-клиента в соответствующем сегменте рынка
— Игорь Владимирович, как уже выяснилось ранее, вы работаете с политиками. Существует ли внутренний нравственно-этический стержень, который в каких-то случаях не позволяет допустить возможность сотрудничества с политическим деятелем или с политической организацией?
— Моя точка зрения по этому вопросу выглядит следующим образом. В прин-ципе я считаю, что моя личная позиция отлична от моей профессиональной позиции, и я стараюсь их не смешивать. Возьмем, к примеру, адвоката, который защищает преступника вне зависимости от личной симпатии или антипатии. Так же и профессионал «пиаровского» рынка должен работать с любым клиентом. Но, тем не менее, личностные характеристики, безусловно, присутствуют. И никакая правильно сформулированная и «отстраненная» позиция не заставит меня работать с националистами, радикалами
— Время от времени в прессе обсуждается вопрос, связанный с так называемыми «грязными» предвыборными технологиями. Что это за явление?
— Широкое обсуждение в прессе темы «грязных» предвыборных технологий началось с выборов в законодательное собрание Санкт-Петербурга. Если вы помните, речь шла об использовании «двойников». Но, на самом деле, этот прием известен и используется уже достаточно давно. Вообще очень трудно дать точное определение этому явлению. Среди профессионалов нет единой точки зрения по этому вопросу. В принципе в любой деятельности существует некий ряд «табу».
В работе политического технолога также существуют свои «табу». Например, для дискредитации соперника совершенно недопустимо использование информации о его семье, о его национальной принадлежности. К слову говоря, мы сейчас работаем над документом, именуемым «Этический кодекс рекламной деятельности в политике». Этот документ формулирует определенные правила, которых должна придерживаться политическая реклама. Изначально не договорившись о «правилах игры», определенных этических нормах, далеко не всегда закрепленных в законодательстве, мы рискуем увязнуть в «войне компроматов». А это «палка о двух концах». Известно, что любая контрпропаганда резко снижает явку избирателей на выборы. Человеку попросту надоедает «грязь», и он говорит себе: «А ну их всех… Не пойду я на выборы». И не идет или голосует против всех.
— Избирательная кампания уже идет полным ходом. Какие сюрпризы можно ожидать в сфере избирательных технологий?
— Сюрпризы наверняка будут. Но меня беспокоит ситуация, когда наиболее эффективным методом в области избирательных технологий может стать удар ломиком по голове. К сожалению, это вполне реально.
Беседовал Александр Гушанский