Жданов Олег Игоревич — старший научный сотрудник Центра подготовки космонавтов, доктор психологических наук, профессор кафедры акмеологии и психологии профессиональной деятельности Российской академии государственной службы при Президенте РФ, действительный член Академий акмеологических наук, медико-технических наук и энергоинформационных наук.
— Олег Игоревич, сейчас лето, погода стоит самая подходящая для отпусков, но многим приходится работать и об отдыхе только мечтать. Особенно тяжело приходится менеджерам, управленцам — людям достаточно нервных профессий.
— Им нужно понимать, что природа такова, что ее не обманешь. И если человек работает на пределах, а то и за пределами своих возможностей, как говорят, играет, несмотря на боль, он должен за это расплатиться. Если он сейчас отдает больше, чем может, то завтра он уже сможет отдать меньше, а послезавтра он уже не сможет дать ничего. Я видел, как менеджеры, бизнесмены, руководители буквально сгорали, работая на пределах своих возможностей. Рабочий день, режим труда должен быть очень рационально организован. Это первое, что должен понимать человек, находящийся на уровне организатора, руководителя, который несет очень высокие нагрузки.
Труд его идет в параллели с отдыхом, а значит, он должен уметь отдыхать.
Опять-таки поразительно, но факт, что абсолютное большинство руководителей понимает отдых как еще одну нагрузку, которая истощает еще больше. Поэтому второе, чему нужно обучать, это действительно правильная организация своего отдыха.
И третье, чем, я считаю, должен владеть руководитель или менеджер, это современными технологиями защиты от стресса, от его непосредственного воздействия на организм. Это, прежде всего, технология релаксации: физическое и психическое расслабления.
В частности, сейчас очень модно говорить о медитации. Это пришедшая к нам из восточных учений технология, которая по своей глубине значительно превосходит аутогенную тренировку Шульца и многое другое, потому что она несет в себе еще и очень глубокую духовность. А это очень важно. И я обучаю своих космонавтов различным медитативным технологиям.
— Результаты есть?
— Самый длительный в истории пилотируемой космонавтики полет выполнил наш врач Валерий Поляков. Этот полет равнялся длительности полета корабля на Марс. Во время подготовки мы с ним занимались освоением этих технологий медитативного саморегулирования. И он их очень успешно и активно использовал и в полете, и после того, как вернулся.
В общении со мной, другими специалистами и в официальных отчетах о полете он очень много и подробно рассказывал, как они ему помогли. То есть это конкретный, совершенно очевидный пример.
— Олег Игоревич, расскажите, как стать космонавтом?
— Для этого нужно, во-первых, хотеть стать космонавтом и, во-вторых, иметь хорошее здоровье, хороший уровень интеллектуального развития и психологической устойчивости. Но, к сожалению, мы сейчас сталкиваемся с тем, что далеко не все уже хотят быть космонавтами. Ореол романтизма и престижа, к сожалению, уже ушел.
— Известно, что нужно быть профессиональным летчиком.
— Отбор в космонавты идет из разных категорий. Из военных летчиков в основном мы берем тех, кто становится командирами экипажей, пилотами, которые выполняют на борту функцию динамической кооперации: выведение, стыковка, обеспечение всех динамических режимов. Такой человек обязательно должен быть хорошим пилотом. Но помимо этого есть и другие члены экипажа, например, из инженерного, конструкторского состава.
— Они могут выполнять функции командира?
— Мы их готовим так, что могут. Но командир — профессионал. Инженер, пришедший из конструкторского бюро, который разрабатывал эту технологию, конечно же, лучше и глубже понимает, как эта аппаратура и техника работают. Но они не летчики.
— И как же все-таки происходит сам отбор?
— Обычно происходит так. Когда мы видим, что возрастной ценз отряда подходит к какому-то зрелом уровню, а нужно обеспечивать перспективные программы, то нужна молодежь, новый как бы прилив в отряд. Чтобы подготовить космонавта, нужно какое-то время. Это все просчитывается заранее. Тогда действительно по нашему ведомству, по Министерству обороны (в основном это ВВС), идет соответствующее распоряжение, оно уходит в войска, и там на имя командиров, ну, как в армии обычно, собирается какое-то количество желающих. Потом мы вылетаем на места, смотрим, кто же они такие. Это первый этап.
— И кто же хочет участвовать?
— Сейчас, к сожалению, желающих мало. В основном это молодые ребята, которые видят в этом интересы для себя: возможность роста, перспективу, развитие. Это очень важно, потому что если у человека нет вот этого самого интереса, то из него очень сложно что-либо сделать. Можно иметь, допустим, цель. Но цель эта вроде бы какая-то логическая. Допустим, жить в Подмосковье, в Звездном городке, иметь хороший оклад, не дергаться на эти все тревоги и прочее. Как бы это хорошо. Но помимо цели нужен еще элемент одухотворенности — от слова «дух», «душа». Это очень важно. А это как раз порождает вот этот интерес. Человек чувствует призвание. Что-то высшее его призывает. Он чувствует, что это его. И все меркантильные вещи уходят как бы на второй план. Вот эти люди и становятся настоящими профессионалами. Поэтому на первичном отборе, когда просто беседуешь с человеком, уже видишь, что из него может получиться. Поэтому первичный отбор как раз и служит тому, чтобы отобрать именно тех людей, которые имеют к этому интерес, как бы заражены, чувствуют к этому свое призвание. Помимо этого мы, конечно же, чисто формально смотрим показатели его успеваемости.
Второй этап — это отбор по здоровью. Это очень важно, этот этап из ста здоровых летчиков, как правило, проходит один.
— Говорят, что сейчас уже нет здоровых людей.
— Как говорит мой коллега, нет здоровых людей, а есть недообследованные. Я считаю, что это наша национальная проблема. Для космонавтов есть определенные допуски, потому что абсолютно здорового человека отобрать сейчас просто невозможно.
— Олег Игоревич, насколько же вредно работать на должности начальника?
— Поразительно, но факт, что среди управленческого звена инсульты и инфаркты по статистике на порядок выше.
А это что значит? Это значит, что когда управленец выходит на уровень высокого профессионала, когда он действительно уже может анализировать ситуации и принимать грамотные решения, а от его решения зависит судьба и благополучие многих — у него вдруг появляются нарушения мозгового кровообращения, гипертония, ишемия, боли в сердце, у него начинаются ограничения, и он не может работать в полную силу. Это ножницы между двумя очень важными показателями в профессионализме — опыт и здоровье. Но чем более опытен человек, тем хуже у него здоровье. Потому что здоровье свое положил на то, чтобы приобрести этот опыт.
— Что же делать, чтобы сохранить здоровье?
— Есть специальные технологии. Они очень эффективны и они действуют. К примеру, я могу привести такую технологию, которая среди психологов часто называется «технология воспроизведения ресурсных состояний». Что это значит?
Все наши возможности на сегодня и все наши ограничения определяются нашей с вами личной историей. С тем, что мы пережили, что мы перенесли. И ведь за нашими плечами много не только поражений — много было побед. Большинство из нас склонны вспоминать о неприятном. Это, кстати, тоже вызывает дополнительный стресс, причем стресс на то, чего уже нет.
Но поскольку в нашем прошлом есть много побед, того, что нас поднимало, вдохновляло, то, когда человек оказывается в экстремальной ситуации, ему нужно очень быстро войти в определенное так называемое трансовое состояние сознания, вернуться в то свое прошлое, где он был победителем, взять этот ресурс и перенести его в ситуацию сегодняшней проблемы. То есть оказаться в этой ситуации априори уже победителем. И в таком случае вы себя уже совершенно по-другому ведете. Это очень мощная технология.
Еще технология — освобождение от того, что вас достает из прошлого и гнетет, то, что мы называем самобичеванием. Допустим, человек совершил какую-то ошибку или у него произошел какой-то конфликт. И в этой ситуации он долго живет, в нее возвращается, заново переживает, выделяет адреналин на то, чего уже нет. Это парадоксально. Вместо того чтобы выделить его один раз, пережить, мы на одну и ту же ситуацию выделяем его десятки, а то и сотни раз. Никакого здоровья не хватит.
Чтобы объяснить, как освободиться, я приведу аналог. Чем достигается выживание наших орбитальных станций? Тем, что это конструкция состоит из различных модулей. И если в одном из них что-то происходит, например, отказ систем жизнеобеспечения, не дай Бог, пожар, разгерметизация (помните, что было с «Миром»), то что с ним сразу делают? Этот модуль перекрывают, герметизируют его от всего остального пространства, от всех остальных структур станций, и если надо, могут даже его отстыковать. Тем самым за счет одного этого модуля спасают всю конструкцию. То же самое происходит в нашей жизни. Если что-то у вас произошло и это вас достает, вы просто это воспроизводите, накрываете герметичным колпаком и просто от себя отстыковываете. Работа стопроцентная. Вы освобождаетесь от этого груза прошлого негативного опыта.
— Олег Игоревич, давайте поговорим об успешных людях. Кто они и чем отличаются от среднего человека?
— Успешность, прежде всего, определяется активностью человека. Неактивный человек не может быть успешным в принципе. Активность — это основа основ. То есть человек должен активно использовать то, что в нем заложено. Кстати, опять-таки на космонавтах это совершенно четко проявляется. Чем коварны длительные космические полеты? Отсутствием гравитации, чувства тяжести, физических нагрузок — и мышцы атрофируются очень быстро. Они не используются, слабеют, связки становятся, как бумажка, рвутся. Кости ослабевают, и когда космонавт после длительного полета возвращается на землю, попадая под гравитационнный прессинг, он беззащитен. Проблема адаптации после длительного космического полета — это, прежде всего, работа с теми потерями, которые произошли. То же самое и здесь. Если мы не используем то, что нам даровала природа, мы это теряем.
Но опять-таки, если мы говорим об успешности, то активность должна быть целесообразной. Целенаправленной. Это не просто «махал руками» и «занимался демагогией». Вся активность должна концентрироваться относительно какой-то цели. Успешность предопределяет наличие этой цели. Цель в данном случае определяет организующее начало. Принцип лазера: лазер как бы сконцентрирован в пучок и преодолеет любую преграду. Потому что он сконцентрирован и целенаправлен. Если он рассеивается — все, энергии никакой. Поэтому наличие целей здесь очень важно. Опять же цель должна быть подкреплена еще и одухотворенностью, призванием. Цель не должна быть взята просто абстрактно и логически выстроена. Другими словами, человек должен заниматься своим делом.
— Результат определяется не декларируемой целью, а подсознательными намерениями.
— Да, это очень правильно. Ты должен иметь не просто цель, ты должен иметь интерес. Интерес — это inter — внутрь. То есть чем выше интерес, тем глубже хочется туда пройти, проникнуть, узнать. Это очень важный момент для достижения успешности.
<>Но и этого недостаточно. Мало быть активным, иметь цель и интерес, надо еще уметь правильно к этой цели прий-ти, не растратить себя.
— Это значит — сохранить хорошее здоровье и самочувствие?
— Да, нужно правильно спланировать достижение этой цели и идти к ней последовательно этими самыми шажками, то есть не перебрать, не сломать себя. Например, все космонавты стартуют одинаково, у всех есть цель, у всех есть интересы, у всех есть призвание, но почему-то один проходит свой путь, а второй через два-три года сходит с дистанции. Человек должен идти к своей цели грамотно, последовательно. Он должен планировать свою деятельность, он должен постоянно взвешивать свои возможности и предугадать эффективность.
Человек должен идти к своей цели эффективно. То есть, сохраняя себя. Не может быть успеха, если человек потратил на него свое здоровье. Это уже не успех. Мы часто видим, как человек, имеющий цель, увлекается и быстро сгорает. Особенно это касается тех, кто активно занимается свободным активным бизнесом. Да, у него пошла работа, вот у него цель, он видит успех, средства, деньги пошли. Я же вижу, как они работают. Они же работают сутками. Они не спят. У них такой низкий уровень культуры организации труда, что в этом увлечении они теряют контроль над собой. А потом эта цепная реакция: накапливается критическая масса. Нарастает хроническая усталость. Чем она коварна?
Проходит какое-то время, и вы чувствуете, что у вас руки трясутся и вам трудно уснуть. Вы чувствуете какую-то вялость. А что делать, вы не знаете. Ваша работоспособность раз и упала. Чтобы принять решение, вы уже не можете сконцентрироваться, сосредоточиться. Поэтому культура организации своего труда — это то, чему надо учить.
Хроническая усталость начинается с нарушения сна, это первый признак. Его коварство в том, что он необратим.
— То есть он не лечится?
— Фактически он выходит на уровень неуправляемого процесса, и там уже невозможно помочь.
- Есть же мощные вещи исправления здоровья: голодание, спорт, путешествия…
— А нет ресурса. Есть такая пословица: «Чтобы лечиться, нужно иметь здоровье». И в этом глубокая истина. Чтобы что-то в себе изменить, нужны ресурсы, исходные ресурсы. Если вы на нуле, вы уже ничего не сможете. И хроническая усталость в том классическом виде, в котором о ней пишут, это как раз та ситуация, когда ресурсы на мели. Почему здесь проводят аналогию с особо опасной инфекцией? Потому что один из компонентов хронической усталости — это фактически нулевой иммунитет. Это не СПИД, но можно провести с ним параллель. При синдроме хронической усталости защитные функции организма практически на нуле. Что с ним можно сделать? Только вовремя профилактировать.
Многое я наблюдал, когда работал с теми, кто уже был на грани… Человек мне говорит, что я вот недавно отдохнул, слетал на Канары. А когда начинаешь раскручивать, как он отдыхал… Ну, конечно, как он отдыхал… Режим постоянно нарушался. Вот человек, он на пляже, рядом море… И вдруг к нему приходит мысль, а как у него дела там, на работе? И он уже там. Он тратил деньги, он летел, физически он здесь, а ментально он там. Ведь энергия идет за мыслью.
И там, где ваши мысли, там фактически и ваша энергия.
— По всей видимости, нужно запрещать себе думать на отдыхе о работе. И для этого на время снизить значимость работы и всего, что с ней связано.
— В определенной степени вы правы. Это то же самое, о чем мы говорили: накрыть колпаком и отстыковать. Кстати говоря, мы с американцами сейчас много сотрудничаем в космосе, и приходится бывать у них в Штатах.
Я обратил внимание, что у них вообще не принято в нерабочее время говорить о работе. Не принято, это невежливо. Если вы закончили работу и захлопнули дверь своего офиса, все, что касается работы, осталось там, за этой дверью.
Когда мы к ним прилетели и они нас встретили, то устроили дружеский вечер в нерабочее время. А мы по нашей русской непосредственности вдруг начали пытаться с ними выяснять какие-то рабочие дела. Это было воспринято с недопониманием — мы же отдыхаем! Работа будет завтра — с девяти утра и до восемнадцати вечера. А после 18-ти это уже не работа. Мы же не платим вам за то, что вы с нами разговариваете!
Эти вещи, конечно, определяются опытом и опять-таки уровнем профессионализма. Наша молодая поросль бизнесменов еще не прошла через это. И, к сожалению, на этом многие ломаются. Посмотришь: молодые ребята, а они практически за два-три года сгорели и уже не могут заниматься тем, чем они занимались. При этом они теряют значительно больше, чем приобрели.
— Работая в такой области, как космонавтика, вы, наверное, можете авторитетно утверждать, сколько человеку положено жить?
— В нас заложено генетически около двухсот лет. И то, что мы живем меньше, — расплата за то, как мы живем.
— Сто лет назад, когда экология и ритм жизни были иными, — тоже платили?
— В то время были иные факторы воздействия. Сейчас фактически основной фактор, снижающий нашу жизнь, — это стресс, напряжение. То есть мы создали для себя среду обитания, которая буквально напичкана стрессами.
Очень значительную часть стрессов составляют межличностные конфликты. Это очень большой вклад в напряженность. У Ганса Селье, основоположника учения о стрессах есть работа «Стресс без дистресса». Он там проводит идею, которая мне очень понравилась. Альтруистический эгоизм. То есть смысл здесь заключается в том, что эгоизм это нормальное понятие. Потому что человек в первую очередь думает о себе, и было бы странным, если бы он в первую очередь думал о ком-то другом. Это естественно. Но если человек становится эгоцентриком, то есть думает только о себе, и все, что он делает, он делает только для себя, он вызывает у окружающих агрессию. Становится нежеланным и вытесняется. И Ганс Селье вводит понятие альтруистического эгоизма. Смысл здесь заключается в следующем: чем более ты полезен для окружающих, тем более уверенно и устойчиво ты чувствуешь себя. Это действительно очень важно: если ты кому-то в чем-то помог, если кого-то ты в чем-то поддержал, если ты кому-то сделал какое-то добро — ты создаешь вокруг себя ту ситуацию, которая начинает поддерживать тебя. Значит, альтруистический эгоизм — ты думай о себе, но думай о себе в каком плане: будь полезен для других, тогда ты обеспечишь себе и безопасность, и устойчивость и надежность. Делая пользу другим, ты обеспечиваешь себе благополучие. Вот в этом смысл эгоизма. И в жизни так оно и получается.
Беседовал Сергей Логинов